Гастарбайтеры. Они стали частью нашей повседневной действительности. Настолько, что мы сами не представляем себе, что подметать дворы, строить дома и дачи, сидеть за кассой в супермаркете может кто-нибудь, кроме них. Наше отношение к ним являет ярчайший пример шизофреничности общественного сознания (или бессознательного?) и двойных стандартов: с одной стороны, мы признаем, что без них уже не обойтись, с другой стороны, их «непохожесть», инородность вызывают у общества некую защитную реакцию, отторжение, враждебность часто неосознанную, а иногда и нарочно разжигаемую различными деструктивными «силами». Однако ясно, что трудовая миграция как явление прочно вошло в нашу жизнь и требует пристального изучения, выработки отношения, или даже решения связанных с этим явлением проблем, в конце концов. Тем более, что тема эта успела обрасти множеством мифов, домыслов, легенд и небылиц, мешающих её объективному рассмотрению. Часть этих мифов сознательно культивируются с неблаговидными целями манипуляции общественным мнением, часть возникло по причине недостатка правдивой и беспристрастной информации, либо от первого лица, либо от политически не ангажированных исследователей. Мы попытаемся внести скромную лепту в развенчание наиболее опасных мифов и рассмотреть вопрос трудовой миграции без эмоций и по-существу. Мигранты отнимают рабочие места Каждый день я иду до метро 10 минут пешком по бульвару. Вечером я тоже иду по нему от метро до своей квартиры. Но об этом позже. Так вот, каждый день асфальт этого бульвара начисто выметен стараниями 2—3 смуглых гастарбайтеров из среднеазиатских республик бывшего СССР. Они аккуратно убирают следы вчерашнего вечернего «застолья» местных жителей: окурки, пивные и водочные бутылки, шелуху, пустые обертки и пакеты. Часто на лавочках уже (или еще?) сидят кучки похмельных «аборигенов»: мужчин и женщин неопределенного возраста, начинающих день не на работе, а здесь на лавочке с бутылки пива или стаканчика водки. Судя по их виду деньги им совсем бы не помешали, однако заработать их, пусть даже подметая улицу, они не хотят… Видимо, жить так, от алкогольного забытья до похмелья им проще и привычнее. Я понимаю, они больные люди, однако, у кого отобрал работу дворник-таджик, согласный работать за небольшие для Москвы деньги, 2/3 которых он отсылает своей семье на свою далекую нищую родину? Неужели у этих несчастных, топящих свое безработное горе с самого утра? Да нет, же они не вырывают из его рук метлу, не обрывают телефоны и не обивают полы «жека» с просьбами дать им работу. Целые ниши на рынке труда заняты практически исключительно трудовыми мигрантами потому, что такая работа либо непривлекательна для местного населения или (и) она слишком низко оплачивается. Почему? Да потому, что понятия о нормальном уровне оплаты труда и достойных условиях жизни у местных и мигрантов слишком разные. Здесь нужно остановиться по-подробнее, поскольку без понимания этого факта невозможно увидеть корень проблемы и легко сбиться на обвинения сторон, которые никуда не приведут. Итак, основное противоречие «местной» и «иностранной» рабочей силы в разнице запросов, основанных на представлениях тех и других о нормальном уровне заработной платы и достойной жизни. Например: молодому рабочему москвичу чтобы «нормально» жить с женой и ребенком в Москве нужно иметь доход не менее 40—50 тыс. рублей. Меньше уже сложно, отдельную квартиру даже на окраине дешевле 25—30 тыс. руб. не снять, остальные расходы тоже при этом по-минимуму, в притык на еду, одежду, на оплату кредитов, ну и немного на отпуск отложить, если повезет. Рабочий мигрант приехал из страны, где 70% взрослого населения работают меньше, чем за 3-5 тыс. руб. в месяц, часто и того меньше. Отдельная квартира ему не то что бы нужна, но понимая нереальность её съема в ближайшей перспективе, он годов спать на полу в одной комнате еще с 3 товарищами, лишь бы сэкономить деньги и отослать их домой, где на его переводы живет его семья. Нужда и нищета на родине снизили потребности мигранта гораздо ниже уровня, нормального для местного работника: мигрант готов работать больше за меньшую заработную плату, готов на более низкий, по сравнению с местным уровень жизни, который все равно оказывается в несколько раз выше того, к чему он вынужден был привыкнуть у себя дома. Показательный пример. На одном из предприятий Северо-западного округа произошёл трагический случай: прямо на рабочем месте умер человек. Стало плохо (работа там тяжёлая, по 12 часов 6, а часто 7 дней в неделю). Пришёл в медпункт, дали там какую-то таблетку. Он сел отдохнуть, да вскоре и помер. Но предприятие за это не было в ответе, потому что формально, это был не их работник, а организации подрядчика, одного из безликих ООО. А поскольку человек этот был мигрант, то шуму по его поводу тоже не ожидалось. Случившимся заинтересовалась одна газета, направила своего корреспондента, чтобы расспросить других работников, что они думают по этому поводу, не хотят ли протестовать? К удивлению журналиста, пришедший на интервью улыбающийся работник мигрант стал говорить … как им нравится работать на предприятии, как им во время выплачивают зарплату да и вообще все отлично! Видимо «дома» еще хуже… Где твой дом? Кстати, что считать домом мигранта, тоже вопрос неоднозначный. Пообжившись на новом месте, многие мигранты уже не думают о возвращении на родину. Да и что их там держит, кроме разве что семей и родственников? А они могут и переехать, как возможность будет. Надежды на то что ситуация там когда-нибудь станет лучше невелики, а жизнь у человека одна, да и о детях надо подумать. Ради будущего детей мигрант готов работать больше, приниматься за практически любую работу, даже на которую местные не идут, и за меньшие деньги чем они, рисковать, не доедать, не досыпать, короче, жертвовать собой… Снижая тем самым средний уровень оплаты труда, социальных гарантий в соответствующей отрасли а затем и жизненные стандарты в соответствующей местности. Потому что, когда работодатель имеет возможность нанять мигранта за зарплату в 1,5—2 раза меньше чем запросы местного работника, никакие патриотические или национальные чувства не помогут. Закон сообщающихся сосудов применим не только к жидкостям. Он прекрасно действует и в экономике. Разница в уровнях заработных плат между мигрантами и местными работниками на одном рынке не сохраняться не может. К сожалению, результирующий уровень заработных плат ухудшается по сравнению с первоначальным положением. Вскоре зарплата местных рабочих начинает стремиться к зарплате мигранта, а не наоборот. На этой проблеме в основном и паразитируют различные нацистские и расистские «движения». Хотя, конечно вины самих мигрантов в ухудшении уровня жизни за счет снижения заработных плат, строго говоря, нет, или, уж во всяком случае, этот аспект проблемы сильно преувеличен. В самом деле, если бы мигрантам платили на уровне с местными, они бы, скорее всего не отказались бы. Беда в том, что никто им так не заплатит. Почему проблема мигрантов в ближайшей перспективе неразрешима Потому что труд мигрантов – слишком выгодный бизнес. Сохранение статус-кво выгодно слишком большому кругу слишком влиятельных «заинтересованных сторон», начиная от рядовых сотрудников милиции, взимающей с мигрантов дань, в качестве «компенсации за вредность» и малооплачиваемость своей профессии, и заканчивая государством перед которым все с неотвратимостью айсберга встает проблема дефицита трудоспособного населения. Добавьте сюда взятки чиновникам различных уровней за всевозможные разрешения на работу и регистрации, а также экономию бизнеса за счет низких заработных плат, невыплаты социальных налогов, несоблюдения требований техники безопасности и охраны труда, и вам станет понятно, что мигранты пришли в нашу жизнь всерьез и надолго и надо серьезно задуматься о принципах сосуществования. У нас же как обычно все пущено на самотек, до того момента, когда птица мудрости, т.е. жареный петух, проснется, повертит головой и, прокукарекав, клюнет оказавшуюся по близости зазевавшуюся задницу. Будем считать, что в Кондапоге петух только «пробовал голос», а не кукарекал даже… Откуда ноги растут Если говорить сухим языком медицинского диагноза то проблема представляется так. В России, в результате длящихся почти 20 лет реформ, которые, очевидно не без основания, называют антинародными, образовался дефицит этого самого народа, т.е. трудоспособного населения, миллионов эдак в 40. Проще говоря, работать стало некому. Конечно, для обслуживания «трубы» работников хватает, там их не так уж много и надо, а вот дальше начинаются проблемы. Трубы на всех не хватит, там места заняты и поделены. У других участников рынка в рабочих руках потребность есть: чтобы они получали прибыль, кто-то должен работать строить, грузить, обслуживать, и т.д. Нужен труд для эксплуатации, если по Марксу. Так вот, в условиях созданных внутри страны, при существующих ценах, инфляции и уровне оплаты труда рабочая сила в нужном объеме не воспроизводится, а наоборот, количество её все эти годы стабильно уменьшается. Однако потребность в ней в тоже время только растет. Возникший дефицит и восполняют мигранты из стран, где ситуация после развала СССР оказалась еще хуже, настолько что даже невысокий уровень российских зарплат оказался для них привлекательным. В результате в десятки и сотни тысяч людей, не знающих толком русского языка, не имеющих ни профильного образования ни профессии, а только желание заработать и готовность выполнять для этого любую работу, которую удастся получить устремляются из стран СНГ в Россию, а из Российской нищей глубинки в столицу и другие крупные города. Эффективно регулировать этот поток пока не получается, да видимо еще и не актуально с точки зрения государства и работодателей. В самом деле, когда дефицит рабочей силы составляет десятки миллионов, до регулирования ли? Да и рынок на что? А вера наших «реформаторов» в регулирующие способности рынка не уступит догматизму самых непреклонных религиозных фанатиков. Хотя изобретать велосипед России не нужно. Проблемы, связанные с трудовой миграцией не уникальны для нашей страны и более-менее эффективно решаются законодательно. Более или менее, потому что проблемы есть везде, но все же, есть и правила игры – известные, прозрачные хоть и не всегда простые. Почему бы не последовать примеру т.н. цивилизованных стран? Т.е. предположим, известно (каким образом не суть важно, будь то заявки компаний или экспертные оценки), что есть потребность в определенном количестве рабочих определенной профессии, например, строителях. Если в стране мало работников этой специальности, а потребность нужно восполнять, то исходя из этой цифры, открывается квота и принимаются заявления от иностранных граждан, желающих работать строителями, они оформляют рабочие визы, приезжают и работают, платят налоги со своей заработной платы. Затем визы, если нужно, продляются. Кажется, все просто? Почему тогда эта схема не работает? Рискну предположить, что она не работает, по очень простой причине: она не выгодна. Не стране, нет. Невыгодна тем, кто сейчас кормится с дешевого труда бесправных гастрабайтеров. Но вернемся к первопричине проблемы, а именно к разнице в оплате труда местных работников и гастрабайтеров. Откуда она возникла? А вот откуда: во-первых от нелегального статуса рабочих мигрантов, загоняющий их в лапы теневого бизнеса и различных крыш, где не действует регулирование. Да и само регулирование вопроса заработной платы в нашей стране практически отсутствует. Речь идет, прежде всего, о размере минимальной оплаты труда, призванной гарантировать достойный уровень жизни работников независимо от их происхождения (местного или иностранного). Поэтому решение проблемы трудовых мигрантов неотделимо от решения вопроса обеспечения достойной оплаты труда для всех трудящихся России.
